Дополнительная информация

В Комиссию по АЯ пишет Сухарева Любовь Афанасьевна. Свидетелями оказались еще 3 человек, которые присутствовали при всем этом. Это два работника камеры хранения (автоматической), одного из них звали Эдик, второго не запомнила, третий работник торгово-закупочного магазина, звали его Ваня, который торговал рядом с камерой хранения. Все это произошло в аэропорту Адлера 11 ноября 1989 года примерно после 19-00. Я прилетела в Адлер, чтобы потом уехать в Пицунду отдыхать по путевке. Я положила все свои вещи в камеру хранения, но забыла записать ячейку, потому что меня отвлекла какая-то женщина. И когда я сидела в дежурном помещении писала заявление, я повторяю, это было после 19-00, со мной сидели Эдик и Ваня (они братья двоюродные), напарник Эдика находился с людьми возле ячеек, к нам зашел медленно с таким ищущим взглядом, как будто что-то потерял, молодой парень. на вид ему можно дать лет 25, рост выше среднего, плотного телосложения, волосы соломенного цвета сильно примятые (как после сна). Одет в джинсы и черную кожаную куртку. Выражение лица было ненормальным, я приняла его за больного. Он посмотрел на нас, потом окинул взглядом стены и нагнулся посмотрел под подоконник на розетку, где был включен камин. Мы ничего не поняли, что он там смотрит. потом он посмотрел на Ваню, тот сидел первым у входа, и сказал ему с таким тоном, чтобы тот подвинулся. Эдик сделал ему замечание, что он неправильно себя ведет. Он посмотрел на нас и попытался что-то сказать, но у него ничего не получилось и тогда он вышел быстро. мы подумали, что он обиделся на нас. Но через несколько минут он снова зашел и опять наклонился, и посмотрел на розетку. Эдик спросил у него: "Земляк, что ты хочешь?" Этот парень посмотрел на него и сказал (причем очень плохо выговаривал каждое слово, как будто заикаясь): "Я тебе не земляк" Потом попытался нам объяснить, что он забыл шапку, шарфик и еще что-то, что он не помнит куда положил. Тогда Эдик направил его к своему напарнику в зал, и он вышел. Через некоторое время Эдик вышел вслед за ним, а я осталась писать. Этот парень подошел к окну, где я сидела, и опять пытался объяснить мне, что он забыл. У меня сложилось такое впечатление, что он думал, что мы знаем, где его ячейка. Я у него спросила: "Ты что тоже не записал номер ячейки?" Он на меня так удивленно посмотрел и выдавил из себя: "Что такое записать? Почему я должен записывать?" Потом к нам подошел Эдик и сказал, чтобы мы послушали, что он говорит. Что мы такого еще не слышали. Передаю прямой разговор. Когда он ко мне опять подошел, я у него спросила: "Ты с какого города прилетел?" Он посмотрел на меня и сказал, что он прилетел с города Свердловска. Я: "Ты на самолете прилетел?" он опять посмотрел на меня и задумчиво повторил: "на самолете", потом резко ответил: "Нет, я спустился на агрегате, здесь другая атмосфера, давление, мне дало осадку". Я у него переспросила: "На каком агрегате? На тарелке что ли?" Он на меня рассердился и резко повторил: "Нет, я спустился на агрегате!" Потом Эдик у него спросил откуда он такой взялся. он сказал, что нам не понять, и отвел Эдика в сторону, сказал, что ему надо зарядиться и тогда он сам найдет свои вещи. Эдик завел его в дежурное помещение и попросил, чтобы мы все вышли. Этот парень попросил Эдика, чтобы он побыл с ним, но Эдик испугался и вышел. мы стали смотреть через окно, что он будет делать. Он сел, отключил камин. павой рукой взялся за подоконник, а левую руку, т.е. два пальца (указательный и средний) приставил к розетке. Его всего затрясло, лицо покрылось синими пятнами. Все это продолжалось несколько секунд. потом он отнял руку от розетки, встряхнул головой, резко встал, открыл дверь, вышел и на ходу сказал: "Все, я вспомнил. Пошли!" И мы пошли за ним, смотреть, что он будет делать. Все это он сказал четко, без заикания. К первым трем ячейкам он прикладывал 2 пальца правой руки, как вроде прислушивался, затем сжав пальцы в кулак и выставив вверх большой палец, шел вдоль ячеек, поднося этот палец к шифру каждой ячейки, не притрагиваясь к нему. Рука при этом была вытянута. Подойдя к предпоследней ячейке, мы по его поведению поняли, что он нашел то, что искал. он развернулся лицом к ячейке, вытянул правую руку и двумя пальцами сверху вниз сделал несколько движений в сторону замка. при этом я слышала звуки, напоминающие удар тяжелого предмета по железу. Хотя он, к ячейке не притрагивался. Затем сделал резкое движение двумя пальцами в сторону отверстия, куда бросают монету, при этом послышался звук, как будто что-то замкнуло, и дверца приоткрылась. Он открыл рукой дверцу и сделал жест нам, по которому мы поняли, что он нашел то, что искал. Он достал полиэтиленовый пакет, положил его за пазуху и быстро начал уходить. Я подбежала к нему, схватила его за руку и стала просить, чтобы он помог и мне найти ячейку, но он резко ответил: "Нет. Не могу". Я, продолжая его просить, выбежала за ним на улицу. Он шел очень быстро, мне приходилось бежать за ним. На улице он еще раз мне резко ответил: "Не могу. Нет времени" Я поняла, что просить его бесполезно и вернулась к входу камеры хранения к ребятам. Когда мы вернулись к ячейке, которую он открыл, то обнаружили, что весь блок (12 ячеек) перегорел. На обратном пути, возвращаясь из пансионата, я зашла к ребятам. Ваня сказал, что его друг, гуляя той ночью в 4 часа утра, видел, как из карьера, что неподалеку от аэропорта, взлетела ракета (как из ракетницы), которая, достигнув определенной высоты, остановилась, затем метнулась в одну в другую сторону и такими зигзагами беззвучно скрылась. У всех троих ребят после его ухода разболелась голова. Я себя плохо чувствовала после самолета, да здесь еще и с вещами недоразумение. Голова болела, настроение было отвратительное. После его ухода голова перестала болеть, настроение резко улучшилось. Все, что нам пришлось увидеть, очень трудно точно описать, это нужно было видеть и почувствовать. Этот парень до сих пор не выходит у меня из головы. До свидания. С уважением, Сухарева. 04.12.1989.